Яшка Казанова
Любили, ревновали неустанно:
Помадный рот багровей всяких ран.
О детские счастливые романы
В развалинах заброшенных веранд.
О детские постыдные секреты;
Песчаны руки, липки, горячи...
Но, впрочем, все забудется за лето -
На даче черные ученые грачи,
На даче воздух дерзко пятки режет,
Дурманит пятилетние умы.
На даче так легко проснуться нежной
От запотевшей сеновальной тьмы
И целый день с глазами взрослой птицы,
Лопатки напрягая за спиной,
Запрятывать под черные ресницы
Ночной, случайно пойманный разбой...
Но, претерпев разлуки и любови,
По осени вернуться в детский сад,
Чтоб обсуждать с простой нехитрой Олей
Достоинства украденных помад. еще одноНовостройками двигаться строго на юг,
В этих серых районах никто не живет.
Колыбелю уставшую память мою
По волнам: я то выше, то ниже ее.
О, протяжное имя, которое я
Забывала так долго, что помню насквозь.
Я бегу, чтобы нечего было терять.
Я бешусь, чтобы жгла одиночество злость.
Зубы - в нежную мякоть тревожного "стой!"
Через проволоку - беспросветно на юг.
Я по минному полю гуляю босой,
Колыбеля уставшую память мою.
Прожигаю рубашки и жизнь табаком
В этих серых районах. Где жизнь, как моча.
Кто-то вытрясти коврик идет на балкон...
Я бегу потому что так проще молчать.
И наткнувшись ладошкой на робость вихра
Одуванчика, вдруг каменею, как соль.
Как приятны ветра, как спокойны ветра
В минном поле, где чувствует только босой.(с) Яшка Казанова